Дрезна-истоки

ИСТОРИЯ РОДНОГО КРАЯ

ДРЕЗНА-ИСТОКИ

Из жизни людей. «Так мы жили раньше». Е. И. Завалова

Воспоминания старой коммунистки Дрезны

В 1905 году я училась в школе. Помню, как в один из дней в класс вошла учительница и сказала, что занятий не будет и можно идти домой. От взрослых мы узнали, что в школе будет собрание. Уже позднее я поняла, какая была накаленная событиями атмосфера.

Всюду было слышно одно слово — забастовка.

Люди ходили настороженные, боялись останавливаться и заговаривать с кем-либо.

С нами в одном этаже жили Бычковы, которых некоторые боялись. Шел слух, что Яков Бычков был связан с демократами. Так оно и было. Боясь потерять работу и остаться без крова, отдельные люди сторонились Бычковых.

Трудная была жизнь на фабрике. Вся власть была в руках администрации и что она хотела, то и творила.

Текстильщики жили в казармах, где комната на 16 кв. метров полагалась на четырех рабочих, а сколько у них детей — это никого не касалось. Жили по сторонкам. Дети спали на полу, под кроватью, люльки висели над кроватью. Особенно тяжело жилось одиноким и вдовам с детьми. Их переставляли из комнаты в комнату, со стороны на сторонку, никогда не спрашивая согласия. Приходит мать с работы и видит на столе записку: «Перебирайся на сторонку в другую комнату». Если заболел основной квартиросъемщик и не может работать, семью его выгоняли на частную квартиру, несмотря на наличие маленьких детей.

В 1906 году моя мать выплакала взять меня работать на фабрику. Работала я в цехе, где пробирали основы. Подавальщики основ были злые, чуть что не так — били. Трудились мы по 9 часов в сутки, за два приема по четыре с половиной часа.

Молодежи совсем нечем было заняться зимой. Гуляли парочками по коридорам, пели песни, лузгали семечки, танцевали на лестничных площадках и в тамбурах. Жителям надоедали наши гуляния и они обливали нас помоями, сыпали на пол нюхательный табак.

Летом гуляли по улице около казарм. В 9 часов вечера казаки разгоняли неше гулянье. Ели опоздаешь, особенно молодой человек — получишь плеткой по спине.

Среди служащих проводилась хоть ещё какая-то культурная работа. Был организован самодеятельный драмкружок, который показывал спектакли в школе (тогда ещё не было клуба). Проходили танцы, но билеты продавали только конторщикам. Рабочим было недоступно попасть на танцы.

Однажды нам с подругой один конторщик купил билеты на танцы. С радостью мы пошли на вечер. Начались танцы, мы вышли танцевать и видим — вокруг нас недоумевающие взгляды. Мол, откуда взялись и кто допустил? Вдруг к нам подошел школьный сторож и выгнал нас. Как же нам было стыдно и обидно! После этого случая мы только лазили по окнам, смотрели и завидовали танцующим. И отсюда нас гнал метлой сторож дядя Александр. Так проходили наши молодые годы.

Фабрика и все казармы были обнесены высоким забором. Вход и выход был через центральные ворота напротив железной дороги. Были ещё одни ворота, так называемые, Рудинские. Через них на работу ходили жители деревень Савостьяново и Рудино, а потом ворота закрывались и охранялись сторожем. У центральных ворот также стояли сторожа и полицейские, приходил урядник. Так что посторонним или людям, которых они считали неблагонадежными, пройти на фабрику было трудно, брали всех на заметку. Если к вам приехал родственник, обязательно запишут: откуда, к кому и на сколько часов прибыл. Если не вышел в указанное время, придет хожалый и выгонит, да ещё, пожалуй, оштрафует за нарушение порядка. Если ты идешь на вокзал и несешь с собой узелок, обязательно надо перед тем зайти в канцелярию к старшему хожалому и взять пропуск — что ты несешь, иначе в воротах тебя не пропустят.

Рядом с воротами был расположен казачий двор. Казаки около казарм проводили свои занятия на конях.

После прошедших забастовок 1905 года чувствовалась какая-то затаенность среди рабочих и разобщенность среди служащих. Администрация строго следила и брала на заметку всех неблагонадежных. В одном этаже с нами жили братья Кирилл и Григорий Панфиловы. Кирилл был конторщик. Он часто куда-то уходил и уезжал, держался ближе к молодежи. В 1907 году Кирилла забрали и увезли. Его семью уволили с фабрики и выселили из Дрезны. В этом же году был уволен с фабрики Иван Андреевич Григорьев, а его жена — выселена на частную квартиру.

В 1914 году большинство мужчин ушли на фронт, шла Первая мировая война. Женщинам приходилось очень трудно. Непосильная работа, притеснения администрации, нужда, голод — всё это озлобило народ. Часто женщины выкрикивали администрации — верните домой наших мужей, нам война ни к чему. Ходили озлобленные, собирались вместе и по разному воспринимали вести с фронта. Хозяева усиливали надзор за рабочими. Даже в уборной не давали собираться.

Помню, в один из военных годов поммастера не велели пускать ткачам станки и предъявили свои требования администрации фабрики о повышении заработной платы и об уменьшении штрафов. Заведующий фабрикой И. П. Тупицын приказал помощникам мастеров приступить к работе. заявив, что требования рабочих выполнены не будут. Тогда помощник мастера Иван Потапов сказал рабочим:

— Не подчиняйтесь, не приступайте к работе, пока хозяева не выполнят наши требования. Не прошло и часа, как Потапову и его жене был оформлен расчет и в 24 часа они были выселены из казармы. И тогда за свои слова и действия пострадала не одна семья. Многие рабочие, получая зарплату, вместе с расчетной книжкой получали и паспорт. А это значит, что они остались без крова и хлеба.

Администрация перед 1917 годом очень жестоко расправлялась с неугодными рабочими. Видимо, хозяева чувствовали, что революционное настроение рабочих нарастает.

Е. Завалова, пенсионерка

Источник: Дрезненская средняя школа

Благодарим Жирова Андрея Владимировича за предоставленный материал.

к списку

Архивы

Все права защищены; 2024 Дрезна-истоки